Кукольная анимация - это кладезь историй. Она сама практически театр, и процесс работы над ней в театр превращается. Чтобы каждому снимать свой этюд, ставили десять макетов. Над столами сколачивали деревянные надстройки, по всему полу Цеха раскатывали черную ткань, отрезали большие куски, бригадой по двое: один со степлером, другой с молотком прибивали их к столам. В зале только и слышны были ритм забивания да разговор из угла:
- Опять глаз не вытаскивается.
- Да ты плоскогубцами попробуй.
Пока собирали каркас, Цех становился настоящим фабричным Цехом. Станки, сверла, точило с двумя дисками, и длинный стол, над которым то тут, то там поднималось облачко пара: фирменный пшик от горячего припоя.
Сами съемки будто театральное закулисье. Лабиринт из черных столов, в каждой ячейке освещенная кукла, а рядом аниматор разыгрывает очередное движение, прохаживается, пританцовывает, придумывает, как бы он смотрел на падающую с неба рыбу. Рыба падала у меня в тазик индейца, стучавшего в специальный рыбовызывательный бубен. Процесс съемки куклы - магия. Её движения становятся похожи на движения аниматора, по характеру, по амплитуде. Я снимала индейца дни и ночи, и будто бы танцевала и у макета, и на макете, просто очень замедленно. Вообще не чувствовала усталости, наоборот, энергии становилось больше.
Учеба на кукольном курсе - одно из лучших приключений в моей жизни. Случилось оно благодаря двум прекрасным организаторам. Сила и спокойствие Юры Богуславского и неуемная энергия Игоря Хилова стали лучшими проводниками в кукольный мир, из которого вообще не хочется возвращаться.